Опирающаяся в основном на производство и экспорт китайская экономика в последнее время заметно выросла и породила тот самый средний класс, который считается опорой здорового государства.
Есть основания считать, что его ряды будут быстро пополняться, так как из провинциальных областей страны в Пекин стекается молодежь, готовая терпеть лишения столичной жизни и ютиться в так называемых коммунах-муравейниках ради того, чтобы со временем открыть свое дело, обрести материальную независимость и помогать деньгами многочисленной родне, оставшейся в селах и маленьких городах.
При этом, если будущие акулы китайского бизнеса решат потратить свои доходы не на улучшение жилищных условий, образование, покупку электроники и автомобилей, а предпочтут пустить их в рост, то выбор инвестиционных инструментов у них будет очень небольшим.
Они смогут купить только акции или недвижимость, сильно рискуя потерять свои капиталы, если надувшиеся в этих сферах финансовые пузыри когда-нибудь лопнут. Еще свежи воспоминания про случившийся на китайском фондовом рынке в июле и августе 2015 года обвал, который, учитывая перегретость данного сектора деньгами инвесторов, по всей логике должен был произойти неизбежно, но при этом казался совершенно нереальной угрозой.
Возможно, желая не допустить дальнейшего развития на фондовом рынке медвежьей тенденции, китайское правительство начало усмирять азарт любителей поиграть на понижение, ради чего было введено правило автоматически прекращать все торги на фондовых биржах страны в том случае, если акции подешевеют на семь процентов.
Одновременно невероятное разрастание рынка китайской недвижимости обернулось уникальным явлением в истории человечества - появлением десятков, а по некоторым оценкам даже сотен так называемых городов-призраков, - новейших мегаполисов, застроенных офисными центрами и жилыми небоскребами, в которых никто не работает и не живет. О том, что огромные цены на квартиры в таких пустующих городах могут в любой момент рухнуть "до самой земли", так и не найдя платежеспособного спроса, которого, по всей видимости, нет и в помине, догадаться не трудно.
Так же легко предсказать, что развитие в Китае экономической рецессии, вызванной кризисом экспортной производственной модели и замораживанием огромных денег в незаселенных городах, неизбежно приведет к упадку добывающих отраслей в тех странах, которые поставляют Китаю сырье для осуществления им грандиозных строительных и промышленных проектов. И такая опасная, например, для Австралии рецессия уже наблюдается. На севере Китая можно увидеть опустевшие и простаивающие цеха металлургических заводов и их живущих неподалеку бывших рабочих, вынужденных перебиваться случайными заработками, найти которые в этих депрессивных регионах довольно непросто.
Не в самом лучшем виде встречает 2017-й год и Европа, которая сегодня страдает не только от терактов, но и от непростой ситуации в странах блока PIIGS - Португалии, Ирландии, Италии, Греции, Испании. После ряда спасительных мер, предпринятых Европейским союзом и МВФ, в этих странах действует режим строгой экономии, который явно не способствовал там росту потребительского спроса и не нашел одобрения у населения. Особенно непросто пришлось грекам, которые в итоге отвергли навязанные им ограничения в расходах и породили тенденцию к выходу из зоны действия евро.
Она вполне может распространиться и на другие страны, что в конце концов способно привести к упразднению валюты евро. О структурной ущербности евро, чреватой его отменой, довольно давно говорил американский хедж-фондовый гигант Джон Полсон, очень удачно сыгравший на сокрушительном обвале американской жилищной ипотеки и заслуживший за это прозвище "ипотечный мародер". Судя по всему, тонкое чутье его не обмануло и в отношении европейской валюты, жизнеспособность которой в конце 2016-го года выглядела весьма сомнительно.